Life.ru разбирался в своеобразном устройстве нового скафандра SpaceX для открытого космоса и обнаружил удивительные сходства его первых испытаний с эпохальными событиями 1960-х годов.
Так далеко от Земли, как экипаж Polaris Dawn, раньше бывали только астронавты «Аполлонов». Высота 1400 километров — это уже практически межпланетное пространство. Если даже на 400-километровой высоте Международной космической станции уровень радиации уже в 220 раз выше, чем на Земле, то на тысячу километров выше можно считать, что условия, почитай, как на Луне или почти такие. При этом МКС ещё ощущает на себе присутствие вокруг какой-никакой атмосферы: трение об неё тормозит станцию и заставляет её регулярно «приподнимать». Но на высотах от 700 километров это уже экзосфера, там совершенно ничтожное количество частиц. И всё это принципиально важно и крайне интересно с точки зрения будущих путешествий по Солнечной системе.
Вот главный идейный вдохновитель смелой миссии. Человек не только с большими деньгами, но и с порядочными знаниями — лётчик Джаред Айзекман. Именно он настаивал, что надо подняться над Землёй как можно выше. Его предупреждали, что на высотах от 500 километров резко возрастает угроза попадания микрометеороидов и всевозможных частиц космического мусора: там они уже носятся месяцами и годами прежде, чем сойти в атмосферу. Лётчик всё услышал и обозначил, что принимает этот риск. Сказал, что если мы собираемся на Марс, то надо уже осмелиться хотя бы покинуть околоземную зону комфорта.
Вместе с ним в малоизведанную высь отправились лётчик ВВС США Скотт Потит, ведущий инженер SpaceX по космическим операциям Сара Гиллис и специалист по биомедицине Анна Менон. Самая ответственная часть их полёта — выход в открытый космос. Выходить назначили Айзекмана и Гиллис. И это не только первый туристический выход. Не только первый выход на такой высоте. Это ещё и первый выход без автономной системы жизнеобеспечения. Во всяком случае о её наличии хотя бы на аварийный случай нигде ничего не говорится.
Астронавтам предоставили новый, экспериментальный скафандр, не отягощённый огромным и вообще каким-либо ранцем за спиной. Кислород, связь — вся жизнь идёт по связывающему человека с космическим кораблём фалу (шлангу), который «пристёгивается» к ноге. Кстати, в англоязычном мире называют его umbilical (то есть пуповина). И она несколько напоминает опыт первых «спейс уокеров» в истории: Алексея Леонова и Эдварда Уайта. Если рассмотреть, как они выходили, то обнаруживаются интересные аналогии. Особенно с полётом Уайта.
Он вышел в космическое пространство через несколько месяцев после Леонова — 3 июня 1965 года. Так вот, в устройствах их скафандров была примечательная разница. У Уайта за спиной ничего не было, и основное жизнеобеспечение шло как раз по фалу. Хотя на всякий космический случай всё-таки была небольшая emergency life support system, которая позволяла продержаться примерно полчаса. А у Леонова в его скафандре «Беркут» было наоборот: основное жизнеобеспечение — за спиной, а на всякий космический — аварийная подача кислорода по фалу. Но и у того и у другого было два варианта. А такого, чтобы кроме «пуповины» ничего у человека не было для поддержания жизни посреди космического вакуума, ещё в истории не бывало.
И что ещё можно отметить: когда выходил Леонов, то он выходил из переходного отсека, а сам корабль «Восход-2», где его ждал друг и командир Павел Беляев, оставался герметично закрытым. Меж тем корабль Gemini-4, из которого выходил Эдвард Уайт, перед его выходом полностью разгерметизировали, и напарник Джеймс Макдиввит, получается, тоже побывал в космическом вакууме. И точно по такой схеме, как у Gemini-4 (то есть с предварительной полной разгерметизацией), распланирован выход в рамках нынешней туристической миссии. Так что в ней есть и что-то совершенно новое, и что-то хорошо забытое старое.
Адель РоманенковаКомментариев: 0
